Братья из Бакки
(Bakkabræður)

Давным-давно в Сварфадардале на хуторе, что называется Бакки, жил один бонд. У него было три сына: Гисли, Эйрик и Хельги. Они прославились своей глупостью, и об их глупых поступках есть много историй, хотя здесь будет рассказано о нескольких из них.

Однажды, когда братья уже выросли, они пошли со своим отцом в море ловить рыбу. Внезапно старик почувствовал себя так плохо, что он прилёг.

Они взяли с собой в море бочонок с сывороткой. Когда прошло некоторое время, старик попросил у них сыворотки.

Тогда сказал один из них:

— Гисли-Эйрик-Хельги! — они обращались так друг к другу, потому что знали только, что их так зовут, — отец наш зовет бочонок.

Тогда второй сказал:

— Гисли-Эйрик-Хельги, отец наш зовет бочонок, — то же самое повторил третий, и так они продолжали до тех пор, пока отец умер, потому что никто из них не понял, что старик просил бочонок.

С тех пор пошла поговорка: «Просит бочонок», — о тех, кто умирает.

После этого братья повернули к берегу, убрали тело старика, привязали его на спину гнедой кобылы, что у них была, и погнали ее прочь, решив идти туда, куда она пойдет. Они говорили, что старая Гнедушка знает, куда направиться.

Позже они обнаружили Гнедушку без поклажи и без узды, так они узнали, что она нашла дорогу, но не потрудились узнать, где она оставила старика.

Братья поселились в Бакки после своего отца и были известны по названию хутора, их прозвали Братья из Бакки или Дурни из Бакки. Они унаследовали Гнедушку после старика и хорошо ухаживали за ней.

Однажды подул очень сильный ветер, и они испугались, как бы Гнедушку не унесло. Поэтому они нагрузили на нее камни, сколько она могла вынести, и обложили ее вокруг. После этого ее не унесло ветром, но и встать она тоже не смогла.

Однажды, когда у братьев из Бакки была еще их Гнедушка, они путешествовали зимой по льду в лунном свете. Один ехал на лошади, а остальные шли за лошадью. Они заметили человека, который все время ехал рядом со всадником, и очень удивились тому, что он не произносил ни слова, кроме того, им послышалось, что с каждым шагом лошади он говорит: «Каури, Каури».

Им показалось это странным, потому что они не знали никого с этим именем. Тут всадник решил себе оставить этого парня позади себя.

Но чем быстрее он ехал, тем чаще он слышал: «Каури, Каури», а его братья видели, что спутник всё время держится рядом с братом, медленнее тот ехал или быстрее.

В конце концов, они пришли домой и увидели, что едва тот, что ехал на лошади, спешился, его спутник тоже спешился, завел лошадь в стойло вместе с братьями, но он полностью исчез, как только они вошли внутрь из-под лунного света.

Если одному брату нужно было куда-то пойти, они всегда шли все вместе. Однажды они отправились в долгое путешествие почти в три расстояния до тинга[1]. Как только они преодолели две трети пути, они вспомнили, что намеревались одолжить для путешествия лошадь. Они повернули домой, одолжили лошадь и так продолжили свое путешествие.

Однажды, как обычно, братья пошли к хозяину их земель оплатить долг за Бакки. А той землей владела одна вдова. Они выплатили ей долг и остались у нее на ночь. Следующим утром они отправились домой и проделали долгий путь.

Когда они были на полпути, один из них взял слово и сказал:

— Да, Гисли-Эйрик-Хельги, теперь я припоминаю, что мы не попросили эту женщину пожелать нам доброго пути.

Остальные согласились с этим. Так они вернулись назад к вдове и попросили ее:

— Пожелай нам доброго пути!

Они продолжили путь домой, но опять едва проделали половину пути, вспомнили, что забыли поблагодарить вдову за добрые пожелания. Поэтому, чтобы никто не смеялся над ними из-за их невоспитанности, они снова повернули назад, встретились с вдовой, со всей тщательностью поблагодарили ее, и тогда пошли домой.

Однажды, когда братья опять путешествовали, они встретили человека, у которого в руках был зверь, которого они раньше никогда не видели. Они спросили, как называется этот зверь и для чего он нужен. Человек ответил, что это кот, и что он убивает мышей и избавляет от них дом. Братья решили, что это очень полезно, и спросили, не продается ли этот кот. Человек ответил, что если они предложат за него хорошую цену, то он продаст им его, и так случилось, что они купили кота задорого.

Вот они пошли домой с кошкой и очень радовались. Когда они вернулись домой, то вспомнили, что забыли спросить, что кот ест. Они пошли туда, где жил человек, который продал им кота. Тогда уже свечерело. Один из братьев заглянул в окно и крикнул:

— Что ест этот кот?

Ничего не подозревающий человек ответил:

— Этот проклятый кот ест всё.

С этим братья пошли домой, начав размышлять о том, что кот ест всё. Тогда сказал один из них:

— Этот проклятый кот ест всё и моих братьев тоже, — и так повторил каждый из них.

Они решили, что лучше им больше не иметь такую угрозу над своей головой, наняли человека убить ее и мало получили выгоды с покупкой кота.

Однажды братья купили большую кадку на юге Городищенского Фьорда и разломали ее на части, чтобы легче было перевезти ее.

Вернувшись домой, они собрали кадку и стали ее использовать, но она протекала. Братья начали изучать, почему это происходит. Один из них сказал так:

— Гисли-Эйрик-Хельги, неудивительно, что кадка протекает, ведь дно на юге в Городищенском Фьорде.

Отсюда пошла такая поговорка: «Неудивительно, что кадка протекает».

Однажды хутор Бакки посетил хоуларский епископ. Братья были дома, они захотели оказать радушный прием и предложили ему выпить. Епископ согласился, но так как у братьев не было лучшей посудины, чем новый ночной горшок, они налили сливки епископу в него.

Епископ не захотел ни брать эту посуду, ни пить из нее. Тогда братья переглянулись и сказали:

— Гисли-Эйрик-Хельги, он не хочет здесь в Бакки пить сливки; должно быть, он предпочитает пить мочу.

Братья из Бакки заметили, что погода холоднее зимой, чем летом, и то, что в доме прохладнее, чем в нем больше окон. Поэтому они полагали, что холод и свет в доме бывает из-за того, что в нем есть окна.

Поэтому они построили себе дом по новому образу, у которого не было окон, так что внутри была кромешная тьма, какую только можно представить.

Они увидели, что это, несомненно, маленький недостаток этого дома, но они успокоили себя тем, что зимой будет тепло, а еще они решили исправить это одним хорошим способом.

Одним прекрасным летним днём, когда ярко светило солнце, они принялись выносить темноту из дома в своих шапках (некоторые говорят, в корытах), выбрасывать из них темноту и приносить в них обратно в дом солнечный свет. Они ожидали, что в конце концов в нём станет светло. Но когда вечером они перестали работать и собрались внутри, то, как и раньше, ничего не было видно дальше вытянутой руки.

Одним летом у братьев была не телившаяся корова. Их это очень беспокоило, и они решили найти для нее быка. Когда у коровы началась течка, они пошли с ней к одному бонду, у которого был бык, у попросили его об этом. Бонд разрешил им это и показал им быка в поле.

Братья повели коровку к быку и провозились с ней весь день. Наконец, они вернулись к бонду и сказали ему, что бык его ни к чему не способен.

Тогда бонд поинтересовался, как они держали корову, и намекнул им, что они делали это по-дурацки, как и следовало от них ожидать.

— О, нет! — отвечали они. — Мы клали корову на спину и держали ее так вверх ногами.

— Я подозревал, — сказал бонд, — что вы не обычные дурни.

Братьям из Бакки рассказали, что полезно время от времени принимать горячие ножные ванны. Но так как у них обычно было мало дров, им было неохота подогревать для этого воду.

Однажды им во время своего путешествия посчастливилось найти горячий источник. Предвкушая, что сейчас примут горячую ножную ванну, они стащили башмаки и чулки, уселись напротив друг друга вокруг горячего источника и засунули в него ноги.

Но когда они начали проверять, никто не мог отличить свои ноги от чужих. Долго они недоумевали над этим. Они не решались двинуться, потому что могли взять неправильные ноги, и так они сидели, пока туда не пришел один путешественник.

Они позвали его и попросили во чтобы то ни стало разобрать их ноги. Человек подошел к ним и ударил свои посохом по их ногам, так они различили, где чья нога.

Однажды братья отправились собирать хворост; это было высоко на крутом склоне горы. Когда они собрали хворост, то связали его в вязанки чтобы скатить с откоса.

Тогда они поняли, что они не смогут ни увидеть, что случится с вязанками во время их пути, ни узнать, что случится с ними, когда они остановятся внизу.

Тогда они придумали завязать одного из братьев в одну вязанку, чтобы он присматривал за вязанками. Так они взяли Гисли, завязали его в одну вязанку так, что у него торчала наружу одна голова. Потом они толкнули вязанки, и они покатились со склона, пока не оказались внизу.

Но когда Эйрик и Хельги спустились вниз и нашли своего брата, то не нашли голову, поэтому он ничего не мог сказать о том, что случилось с вязанками во время пути, и где они приземлились.

Хотя Эйрик и Хельги остались теперь вдвоем, они всегда обращались друг к другу, как и раньше: «Гисли-Эйрик-Хельги».

Последнее, что я слышал о братьях Эйрике и Хельги — это то, что они увидели полную луну, поднимающуюся из моря, и не поняли, что это было.

Тогда они пошли к ближайшему хутору и спросили бонда, что это за страшный зверь.

Человек ответил им, что это боевой корабль. Они были так напуганы этим, что побежали в коровник, закрыли дверь и окна, так что ни один луч света не мог туда попасть, и говорят, что они уморили себя там голодом из-за страха перед этим боевым кораблем.

Примечания

[1] Одно расстояние до тинга (þingmannaleið) — расстояние, преодолеваемое за день во время поездки на тинг (около 37,5 км).